[Прокурор Любовь Старшова поприветствовала судью и участников процесса, назвала имена подсудимых и преступление, в котором они обвиняются]

– Полагаю, что в ходе судебного следствия по делу фактические обстоятельства предъявленного подсудимым обвинения нашли подтверждение в полном объёме.

[Прокурор обозначает обязанности подсудимых как сотрудников колоний, ссылаясь на их должностные инструкции]

– В соответствии с должностной инструкцией был обязан, в том числе: […] обеспечивать безопасность осужденных, […] обеспечивать соблюдение прав осужденных на вежливое обращение со стороны персонала колонии, включая недопустимость их словесных оскорблений, необоснованного или неправомерного применения физической силы, специальных средств и оружия.

[Прокурор обосновывает, что Зиябов и Никитенко были должностными лицами. Это важно, т.к. по преступлению, в котором они обвиняются, могут привлекаться представители власти, а не граждане, не имеющие властных полномочий]

– Зиябов С.Ю. и Никитенко Д.А. обладали в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, постоянно осуществляли полномочия представителя власти.

[Прокурор обозревает российское законодательство, ссылаясь на уголовно-исполнительный кодекс, федеральные законы, а также приказ начальника колонии, требующий провести обыск в запираемых помещениях колонии — ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ]

Прокурор считает, что насилие было использовано как профилактическая мера воздействия на заключенных

– Зиябов С.Ю., Никитенко Д.А. и иные неустановленные сотрудники УФСИН России по Ярославской области, являясь должностными лицами, постоянно выполняющими функции представителей власти, явно выходя за пределы должностных полномочий, вопреки требованиям УИК РФ, Закона Российской Федерации № 5473-1 от 21.07.1993 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, осознавая отсутствие законных оснований для применения в отношении осужденных физической силы, действуя совместно и согласованно, ложно понимая интересы службы, приняли решение применить в отношении осужденных, содержащихся в здании ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ ФКУ ИК-1, насилие в качестве профилактической меры воздействия за систематические нарушения установленного порядка отбывания наказания и неуважительное отношение к сотрудникам ФКУ ИК-1, то есть совершить действия, явно выходящие за пределы их должностных полномочий.

[Далее прокурор детально обозревает преступные действия подсудимых Зиябова и Никитенко, которые считает доказанными:

• удар ногой по ягодицам во время пробега заключенного Гукасяна по коридору
• удар ногой по ягодицам заключенного Гукасяна, стоявшего лицом к стене перед комнатой для личного обыска
• один удар ногой заключенного Костоева в область живота
• удар кулаком правой руки в лицо заключенному Костоеву, от которого последний упал на пол
• удар ногой в область груди уже лежачего на полу Костоева
• удержание верхних и нижних конечностей Костоева, лежащего на столе в комнате для личного обыска, для подавления попыток его сопротивления.
• нанесение заключенному Николаеву множественных ударов по ягодицам и спине смоченной в воде простыней, один из концов которой для усиления болевых ощущений был завязан в узел]

[Прокурор делает вывод]:

– Своими умышленными, совместными и согласованными действиями Зиябов С.Ю., Никитенко Д.А. и неустановленные сотрудники УФСИН России по Ярославской области существенно нарушили гарантированные ст. 21 Конституции Российской Федерации права и законные интересы Гукасяна А.С., Костоева М.Т. и Николаева А.Ю., причинив им физическую боль и нравственные страдания, а также охраняемые законом интересы общества и государства в сфере исполнения уголовных наказаний, дискредитировали авторитет органов и учреждений уголовно-исполнительной системы, задачами которых является обеспечение правопорядка и законности, безопасности и охраны здоровья осужденных.

– Вину в совершении инкриминируемых преступлений подсудимые не признали.

[Далее прокурор суммирует показания подсудимых Зиябова и Никитенко. В частности, прокурор повторяет версии Зиябова и Никитенко, почему было принято решение применить силу, и она, с их точки зрения, была правомерной].

– [Версия Зиябова] Группе осужденных, запечатленных на видеозаписи, кем-то из сотрудников было выдвинуто законное требование передвигаться бегом по коридору до места проведения полного личного обыска. Данные законные требования осужденные демонстративно отказались выполнять, тем самым оказав злостное групповое неповиновение. Сотрудники потребовали осужденных вернуться назад, но спецконтингент вновь демонстративно отказался выполнять законные требования сотрудников. Увидев сложившуюся обстановку, необходимо было добиться от осужденных выполнения законных требований сотрудников и вернуть их в исходное положение. Зиябову С.Ю. пришлось произвести остановку осужденного № 2 путем проведения имитации боевого приема борьбы – упреждающего удара ногой в область туловища, выставив ее вперед перед осужденным.

– [Версия Никитенко] После того как осужденные выводились из камер, им поступала команда: «Бегом». Находясь в коридоре, он сопровождал некоторых осужденных руками и имитировал удар ногой по телу одного из осужденных. Когда осужденные пробегали мимо него, то он дублировал команду: «Бегом». В его присутствии в ходе проведения общего обыска к осуждённым со стороны сотрудников физическое насилие не применялось. При просмотре видеозаписи, опубликованной на сайте «Новой газеты», он узнал себя, а также указал на сотрудника по внешнему виду (а именно, по наличию бороды) похожего на Зиябова С.Ю. Осуждённых Гукасяна А.С., Николаева А.Ю. он не знает, Костоева М.Т. возможно видел.

[Прокурор считает, что]

– Вместе с тем вина подсудимых в инкриминируемом им деянии достоверно установлена в ходе судебного следствия и подтверждена совокупностью доказательств обвинения, подробно исследованных в суде, а именно: показаниями потерпевших Гукасяна А.С., Костоева М.Т., Николаева А.Ю., свидетелей обвинения, письменными материалами уголовного дела, вещественными доказательствами.

[Далее прокурор очень подробно описывает доказательства, которые были представлены в суде]

[Фрагмент описания видеозаписи, изъятой из «Новой газеты»]:

Сотрудники ФСИН продолжают заходить в помещение, часть из которых становится по стене коридора, расположенного при входе, среди сотрудников ФСИН, стоящих возле входа, присутствует Мамоян С.Р. После чего на видео среди сотрудников ФСИН появляется Зиябов С.Ю.

Далее Скороход К.И., осуществляющий видеосъёмку на переносной видеорегистратор направляется в сторону коридора, расположенного перпендикулярно входу ШИЗО, ПКТ, ЕКПТ, где встречает Никитенко Д.А., с которым здоровается за руку и между ними происходит диалог. Никитенко Д.А. спрашивает Скорохода: «Как дела?», на что последний отвечает: «Война каждый день». Через некоторое время их диалог прерывается и по коридору, расположенному перпендикулярно входу со стороны камер № 7 ШИЗО начинают бежать заключённые в сторону помещений для проведения личных обысков (класса по воспитательной работе), которые держат свои руки за спиной. После чего возвращаются в обратном направлении. При этом по обеим сторонам коридора стоят сотрудники ФСИН и слышны мужские голоса, произносящие на повышенных тонах: «Давай, давай!», «Бегом!».

В это же время Никитенко Д.А. наносит осужденному Гукасяну А.С. один удар правой ногой в область ягодиц.

[…]

Проходя мимо Зиябова С.Ю., стоящего возле правой стены коридора по ходу движения осужденных, последний наносит не менее одного удара правой ногой в среднюю часть тела Костоеву М.Т. После чего Зиябов С.Ю. толкает руками Дараселию Г. обратно в сторону камеры № 6 и наносит ему один удар правой ногой в область ягодиц. В это же время другие сотрудники ФСИН начинают избивать Костоева М.Т. Скороход К.И. произносит «О понеслась» и вместе с находившимися рядом с ним сотрудникам направляется в сторону Костоева М.Т. Также на видео появляется осужденный, которого толкают в сторону камеры № 7. После чего сотрудники ФСИН уводят Костоева М.Т. в сторону помещения для проведения обысков (воспитательного класса). При этом Скороход К.И. говорит проходящему мимо Никитенко Д.А. «Слышь. Пожёстче с ними». Далее Скороход К.И. подходит к Зиябову С.Ю., которому он говорит: «Сардор. Пожёстче вот с этими», на что Зиябов С.Ю. спрашивает, что с записью и кто-то из сотрудников ФСИН ему сообщает, что её отключили, в том числе и Скороход К.И.

Далее Скороход К.И. направляется вместе с Зиябовым С.Ю. и Никитенко Д.А. в сторону помещения для проведения личных обысков (класса по воспитательной работе) […] Скороход К.И. поворачивается в обратную сторону и задаёт сотруднику ФСИН Писаревскому В.Ю. вопрос «Слышь Влад, а к ним применялись как следует-то?», на что тот ему отвечает «Нет» и Скороход К.И. предлагает «Может применить как следует с оформлением?» и находящийся рядом с ним Зиябов С.Ю. говорит «Занимайтесь», указывая обеими руками в сторону помещения для проведения личных обысков (класса по воспитательной работе).

[Далее прокурор дает оценку доказательств по делу]

– В основу выводов о фактических обстоятельствах уголовного дела необходимо заложить показания потерпевших Гукасяна А.С. и Николаева А.Ю., данные в суде и на предварительном следствии, которые были оглашены. Показания данных потерпевших являются в целом стабильными, не содержат внутренних противоречий, полностью рисуют картину произошедших событий. Данным показаниям следует доверять, поскольку оснований для оговора потерпевшими подсудимых нет. Некоторые неточности в показаниях потерпевших на следствии и в суде объясняются давностью произошедших событий. Показания Гукасяна А.С. подтверждаются видеозаписями, просмотренными в суде. На 01 минуте 29 секунде видеозаписи зафиксирован удар ногой Никитенко Д.А. по телу осуждённого, пробегающего четвертым по счёту, при этом отчётливо слышен характерный для удара звук. Таким образом, соприкосновение ноги Никитенко Д.А. с телом осуждённого под номером 4, не вызывает сомнений. Гукасян А.С. узнал себя как человека, пробегающего четвёртым. […]

Оснований не доверять показаниям Гукасяна А.С. о применённом насилии Зиябовым С.Ю. и неустановленным сотрудником на так называемой растяжке, заключающемся в нанесении по 1 удару ногой в область ягодиц, а также о нанесении неустановленными сотрудниками множественных ударов руками, ногами и специальными средствами по телу и конечностям в комнате по воспитательной работе, не установлено. Несмотря на то, что эти действия на видео не зафиксированы, не доверять показаниям Гукасяна А.С. причин нет. Опознание себя Гукасяном А.С. в суде в числе лиц, пробегающих в период времени с 01 минуты 04 секунды до 01 минуты 08 секунды, является ошибочным, связано с длительным допросом потерпевшего в суде в психологически сложных для него условиях, его волнением, переживаниями, о чём потерпевший сам пояснил в судебном заседании. Данная неточность не ставит под сомнение его показания в целом. Выводы проведенной портретной экспертизы, устанавливающей невозможность идентификации изображений пробегающих на видео лиц, подтверждают добросовестность заблуждения Гукасяна А.С.

[…]

Насилие, применённое Зиябовым С.Ю. и неустановленными лицами в коридоре и в помещении для производства личного обыска в отношении потерпевшего Николаева А.Ю., на видео не зафиксировано, вместе с тем, оснований не доверять чётким, уверенным, однозначным и последовательным показаниям Николаева А.Ю. как в суде, так и на следствии, не установлено. Его показания о нанесённом ударе рукой по затылку соотносятся с данными видеозаписи, на которой на 01 минуте 24 секунде и на 1 минуте 27 секунде разборчиво изображено, как Никитенко Д.А. совершает похожие действия в отношении неустановленного осуждённого, которые ему не инкриминируются, но могут учитываться при оценке других доказательств по делу.

[…]

Полагаю, что к показаниям подсудимых, данным в суде и на предварительном расследовании, в той части, в которой они не соответствуют предъявленному обвинению, необходимо относиться критически, расценивать их как незапрещённый законом избранный способ защиты от уголовного преследования.

Показаниям свидетелей обвинения и защиты, являющихся действующими сотрудниками и бывшими сотрудниками системы УФСИН, необходимо доверять в части, не противоречащей установленным обстоятельствам, поскольку из чувства ложного товарищества они пытаются смягчить участь подсудимых и дают показания в их интересах.

[…]

Версия подсудимых о наличии оснований к применению физической силы к осуждённым не подтверждена материалами дела. Из видеозаписи видно, что первые две группы осуждённых (состоящие из 5 человек)  передвигаются по коридору бегом, таким образом, выполняют требования сотрудников; третья группа осуждённых (из 3 человек) хоть и передвигается шагом, то есть не выполняет выдвинутое требование, но никакой опасности для себя, для сотрудников не представляет, никаких агрессивных действий не производит, угроз сотрудникам не высказывает. Показания Зиябова С.Ю. и свидетелей защиты относительно написания Зиябовым С.Ю. рапорта о применённом насилии объективного подтверждения не нашли.

Сама обстановка во время проведения обысковых мероприятий, отражённая на видеозаписи, которую мы неоднократно просматривали, фразы сотрудников, звуки ударов, крики осуждённых свидетельствуют о правдивости сообщённых потерпевшими сведений о совершённом над ними издевательстве.

Фразы «воспитать?; запись на всех камерах выключена, потом не забудь включить; суслики бегут, плохо бегут, вот это надо помочь; вот понеслась; пожёстче с ними, Сардор; вы сейчас оставите на них синяки, нецензурное слово; вот, Сардор, подойдёт такая (по поводу простыни); может, примениться как следует, с оформлением, занимайтесь» являются прямым свидетельством применённого в отношении осуждённых насилия и предпринятой попытки легализовать свои действия.

[…]

В связи с наличием отягчающего обстоятельства, тяжести обвинения, учитывая цели преступления и роль Зиябова С.Ю. и Никитенко Д.А. в его совершении не только как должностных лиц, но и как заместителя руководителя оперативного отдела и начальника цеха соответственно (средний начальствующий состав), полагаю, что цели наказания достижимы только при назначении подсудимым наказания, безальтернативно предусмотренного санкцией нарушенной ими уголовно-правой нормы, то есть в виде лишения свободы, причём, при его реальном отбытии.    

[…]

С учётом характера и степени общественной опасности преступления, личности подсудимых, отягчающего обстоятельства, смягчающего вину Зиябова С.Ю., обстоятельства, отсутствия смягчающих ответственность Никитенко Д.А. обстоятельств, прошу признать Зиябова С.Ю. и Никитенко Д.А. виновными в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, назначить наказание Зиябову С.Ю. в виде 6 лет лишения свободы, Никитенко Д.А. – в виде 5 лет лишения свободы с отбыванием наказания каждым в исправительной колонии общего режима. Также прошу назначить обоим подсудимым дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности в правоохранительных органах, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, сроком на 2 года 9 месяцев.  

Прошу лишить Зиябова С.Ю. и Никитенко Д.А. специальных званий «майор внутренней службы» и «старший лейтенант внутренней службы» соответственно.  

Начальник уголовно-судебного отдела старший советник юстиции    А.Я. Матвеев                                           

Прокурор уголовно-судебного отдела советник юстиции    Л.Е. Старшова